Сегодня, 16 мая, мы отмечаем годовщину кончины приснопамятного митрополита Илариона, митрополита Восточно-Американского и Нью-Йоркского, Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви. Публикуем воспоминания о нем близко его знавшего протоиерея Серафима Гана.
ПРОТОИЕРЕЙ СЕРАФИМ ГАН: «ЛЮДИ ТЯНУЛИСЬ К ВЛАДЫКЕ ИЛАРИОНУ, ПОТОМУ ЧТО ВИДЕЛИ В НЕМ ЧТО-ТО ЕВАНГЕЛЬСКОЕ»
Год назад завершил свой земной путь шестой первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Иларион (Капрал). В душе живет ощущение потери, но в то же время ее наполняет чувство пасхальной радости, что на Небе появился еще один ангел, который молится за всех нас. И хочется собрать как можно больше воспоминаний людей, которые знали его здесь, на земле, чтобы это светлое чувство приумножилось. Протоиерей Серафим Ган имел счастье общаться с владыкой в его последние дни и хорошо знает, как тот переносил тяготы болезни. Мне кажется, этот рассказ может послужить хорошим примером, показать, как человек может принимать тот путь, который приготовил для него Господь. Это рассказ о любви, послушании и смирении – именно таким и запомнился наш владыка.
Владыка переносил болезнь со смирением
Диагноз — рак владыке Илариону поставили несколько лет назад. Это испытание он переносил очень мужественно, смиренно и безропотно. Кроме того, владыка всегда оставался оптимистом. Его болезнь нашли вовремя и стали сразу лечить, и он нес свой крест на милость Божию. В нем буквально чувствовалась благодарность всем, кто оказывал ему помощь в это время и в церковном служении, и лично.
Узнав диагноз, он многим не говорил об этом, и я помню, даже просил не особенно рассказывать о нем. Некоторые предлагали сообщить людям, чтобы они молились, но владыка сказал: «Не надо. Это только заставит их беспокоиться по поводу Церкви». Он не хотел, чтобы народ терзался этой тревогой о том, что будет с ним и со всеми нами как с единой церковной семьей.
Знаете, я многократно, по священной обязанности своей, встречался, имел дело с больными и умирающими, приходил к людям, которые стояли буквально лицом к лицу со смертью. У многих, особенно в начале заболевания, бывает страх. Но потом ты видишь, как болезнь постепенно обновляет человека, его внутренние силы. Ты видишь, как он меняется, как постепенно приближается к Богу, становится более духовным.
У владыки не было этого страха. Но было видно, как он постепенно отходил от земных дел и духом словно переносился на Небо. Помню, в последний раз он приезжал к нам домой на третий день Пасхи: мы решили собрать некоторых служащих канцелярии, чтобы поздравить владыку и друг друга с праздником. Тогда я почувствовал, что ему было радостно просто находиться рядом с людьми, которые трудятся ради Церкви и помогают ему в этом служении. Для меня это очень приятное воспоминание: несмотря на болезнь, он пришел к нам, расспрашивал нас, как прошла Пасха. Это была замечательная встреча.
Владыка никогда не жаловался на бремя ответственности
Наш митрополит никогда не говорил ничего особенного об испытаниях и скорбях, которые выпадали на его долю. Он переносил их с благодарностью. А какие у него были проблемы? Ну представьте себе: бремя ответственности за Церковь – это уже огромное испытание, которое требует колоссального терпения и напряжения всех сил. И он никогда не жаловался на это бремя. Он не унывал, не сердился и не роптал, когда сталкивался с проблемами, а терпеливо и молча, либо жизнерадостно и с благодарностью переносил все, что выпадало на его долю.
Владыка переносил трудности просто и безропотно. Он и мне это советовал делать. Помню, в начале моего священнического служения я пришел к нему с довольно серьезной проблемой. Выслушав меня, он сказал всего два слова: «Надо терпеть».
Я тогда даже был расстроен тем его наставлением: «Как это – терпеть? Наоборот, надо что-то делать, решать вопрос». Но бывают такие ситуации, когда вопросы нерешаемы, это нужно просто перенести с благодарностью, чему-то научиться и принять обстоятельства как дар Божий. Тогда из этого что-то получается. Со временем я понял это, и благодарен владыке за тот совет.
Я чувствовал, что после кончины митрополита Лавра, став председателем Архиерейского Синода, владыка Иларион как будто опасался того, что его изберут первоиерархом. Но его избрали почти единогласно. Он не стал отказываться, принял это служение и терпеливо нес его, никогда не жалуясь.
Даже когда Господь послал ему болезнь, он тоже никогда не жаловался. Когда Бог дает нам какие-то испытания, скорби или болезни, мы часто задаемся вопросом: за что Он так наказывает нас? Некоторые говорят, что жизнь наша – сплошная скорбь, что Бог несправедлив, давая нам какое-то новое незаслуженное горе.
Но владыка Иларион смотрел на вещи не так. Как сказано в Евангелии об исцелении слепорожденного, такие вещи – необязательно кара Божия или возмездие за грехи. Как говорит Спаситель, «не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии». В этом евангельском чтении перед нашими духовными очами раскрывается особый смысл страданий, особенный подход Господа к общению с людьми.
Это подход был очень близок владыке, и я думаю, неслучайно, что Бог забрал его душу именно в пасхальные дни. Он был жизнерадостным человеком, и всегда был открыт к общению со всеми.
В этом плане мне вспоминается еще одна евангельская история – о том, как Господь общался с самарянкой. В те времена не было принято, чтобы иудеи разговаривали с самарянами, которые считались раскольниками. Но Он говорил с этой женщиной, и наверное, это самый длинный Его разговор, который приводится в Евангелии.
Таких переживаний врача о смерти пациента я никогда не встречал
Я вспоминаю последнее заседание Архиерейского Синода, которое владыка провел за несколько дней до кончины. Тогда он уже находился в больнице и чувствовал себя довольно слабо, но было решено, что он возглавит встречу. И владыка очень ждал этого, хотел увидеть по Zoom своих собратьев, пообщаться с ними и услышать от них о том, что происходит в епархиях, как они встретили и провели Пасху. Ему было радостно пообщаться с архиереями и начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме архимандритом Романом (Красовским), которого он помнил по временам, когда еще сам был насельником Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле. Кроме того, владыке было приятно принять участие в решении кое-каких насущных вопросов церковной жизни.
После заседания Синода я напомнил ему о своих планах поехать по церковным делам в Бостон. Он очень просил всех приветствовать там, передать его благословение и то, что он молится за них. Это был мой последний разговор с ним.
Никто из нас тогда не ожидал, что его кончина наступит всего через несколько дней, мы думали, что его выпишут из больницы, он вернется домой, в свою резиденцию в Синоде, и будет продолжать поправляться и укреплять здоровье. Но в итоге он вернулся в свой Небесный дом.
Когда все произошло, лечащий врач в больнице очень сильно переживала, что не смогла вернуть владыку к жизни. Сердце и дыхание у него остановились одновременно. Медики старались, но все было безуспешно. Она просила прощения за это. Эта женщина знала владыку недели две, не больше – пока он был в госпитале. Она говорила, что любила заходить к нему в самом начале своей смены, и что это был очень добрый, спокойный, мягкий человек. Она чувствовала, что эти встречи настраивали ее на всю последующую работу.
Специфика работы медицинских сотрудников заключается в том, что их пациенты иногда умирают, и они привыкли к этому. Я много раз видел, как они сообщают родным о кончине их близкого человека. Но таких переживаний, как в данном случае, я не встречал.
Она говорила, что не помнит, чтобы среди ее пациентов были такие, как владыка. По ее словам, он вообще ни на что не жаловался и наоборот ее успокаивал. Она видела, как он подходит к своей болезни – терпеливо, безропотно, смиренно, с благодарностью за все. Он очень благодарил ее за лечение, за помощь. Возможно, эта женщина никогда не видела такого отношения со стороны пациентов, и это ее тронуло. Для меня лично это стало громким свидетельством о том, что владыка действительно был великой души человек.
Митрополит Иларион оказывал такое благотворное влияние на людей: его открытость, широта его взглядов, широта его души – все это очень располагало к нему. Люди могли не быть православными, могли вообще ничего не знать о нашей вере, но они тянулись к нему, потому что видели в нем что-то евангельское, живое.
Владыка был очень вежливым человеком. Сколько раз я видел, как он, например, сам где-то открывал людям дверь: причем не старшим по чину, не своим прихожанам, а совершенно незнакомым. Или оказывал какую-то помощь, заводил разговор – просто на улице, в магазине, или где-то еще. Он покорял сердца своей открытостью и широтой, евангельским отношением к людям. И я бы сказал, что многие, встречаясь с ним, либо становились православными, либо начинали проявлять интерес к нашей вере. Это самое важное, что владыка делал в жизни – вел людей ко Христу.
Источник: 5 МАЯ, 2023 Дмитрий Злодорев, Вашингтон
Direccón: Nuñez, 3541, CABA, Argentina
