Возвращение буэнос-айресского храма Святой Троицы в лоно Русской Зарубежной Церкви

Ровно 60 лет назад в Южноамериканской епархии РПЦЗ, на Пасху 1961 года произошла большая радость: возвращение в законную юрисдикцию Зарубежной Церкви старейшей Троицкой церкви в Буэнос-Айресе.

В 585 выпуске об этом возвещает всему миру редактор «Нашей страны» Всеволод Дубровский. В то время редакция этой русской эмигрантской газеты хорошо различала белое от черного, Каноническую Церковь от подделки, и всегда поддерживала лишь законную юрисдикцию Зарубежного Синода.

Итак, на некоторый период мятежный Троицкий приход решил вернуться из раскола в свой Отчий дом, в родную Русскую Церковь. Тринадцать с лишним лет блудный южноамериканский сын подчинялся митрополии другого континента, но после смерти Изразцова решил одуматься. Ведь питаясь заморскими рожками, он, неожиданно для себя, попал в довольно конфузную ситуацию: столь милая его сердцу североамериканская юрисдикция поставила над этим приходом в Буэнос-Айресе когда-то выгнанного из него с бранью и руганью архимандрита М. Дикого, присланного перед этим Синодом Зарубежной Церкви в помощь созданию здесь своей, Южноамериканской епархии.

Архимандрит сей, первоначально действительно отстаивая законную власть Синода в борьбе с Изразцовым, и пострадав за это правое дело, к сожалению, зашел впоследствии слишком далеко в своих амбициях: он стал бороться за влияние и власть и с законным архипастырем, Владыкой Пантелеймоном. Расследование его дела Синодом выявило стремление у М. Дикого самому занять архиерейскую кафедру, чего он и добился со временем, правда, уйдя для этого в раскол, по примеру Изразцова, с которым когда-то боролся. Таким образом, «архиереем» неканоничной митрополии Дикий стал, будучи запрещенным в священнослужении Зарубежной Церковью.

Все эти довольно дикие события происходили на глазах у изумленной аргентинской паствы, и немудрено, что быть в подчинении у архиерея Дикого никому не хотелось…

В Протоколе Приходского Собрания «Ассоциации» Троицкой церкви от 26 марта 1961 года, составленном на испанском языке, выносится решение, что назначение М. Дикого епископом Буэнос-Айреса никак не может быть принять Ассоциацией, в виду его «возмутительного и разрушительного» поведения (afrentoso y perjudicial). И хотя весьма авторитетный у раскольников того времени епископ Иоанн (Шаховской) настаивает на том, чтобы Дикого допустили к служению в Троицком храме – Ассоциация принимает решение: порвать с юрисдикцией Североамериканской митрополии и выйти из нее. Синод Зарубежной Церкви, на который перед тем было вылито столько грязи и клеветы, теперь вновь объявляется достойным подчиниться ему. Впрочем, с непременным условием: оставаться «свободными и автономными,… независимыми от какого-либо вмешательства Архиерейского Синода, под управлением своего Устава «

Что ж, Синод вновь идет на велие снисхождение к боящейся потерять свои земные сокровища пастве, позволяя ей управляться своим не-Православным Уставом во внутренних делах, ради канонического и евхаристического единения. Подобным образом Архиерейский Синод снисходил и к слабостям Изразцова, увещевая его отказаться от идеи раскола (которую он все же осуществил, перечеркнув свое славное храмостроительство и провозглашаемую им же самим верность Синоду РПЦЗ), соглашаясь оставить в ведении престарелого клирика все накопленные им богатства и недвижимость.

Данное событие, действительно, было большим праздником для всей русской общественности и православной паствы Буэнос-Айреса. Люди вновь вместе молились, причащались, свободно посещая храмы друг друга. Троицкий храм, первый православный русский храм на континенте, вновь стал частью Русской Церкви, в подчинении у законного архиерея Зарубежной Церкви в Южной Америке. Правда, спустя ровно 10 лет, вновь пойдя на поводу у своего мятежного характера, приход выпросил себе перед Синодом особое положение: подчинение непосредственно далеко находящемуся территориально Синоду, смотрящему сквозь пальцы на далекую Южную Америку, а не местному Архиерею, который прекрасно знает всю их подноготную .

Ну а к началу ХХ века у мятежной паствы испортился вкус: если в 1961-ом они с негодованием отвергли архиерейство Дикого архиерея, то в 2007, уже их потомки, пользуясь протестантским по духу Уставом Ассоциации, не погнушались вступить под «омофор» одесского раскольника, которым сами же с презрением гнушались поначалу – достаточно почитать выпуски «Нашей Страны» того периода – какими эпитетами они награждали ныне лишенного сана Пашковского, который, к тому же, перед тем, еще будучи митрополитом, отказался от назначения в Южную Америку, то есть тоже, по сути, погнушался южноамериканской паствой. Тогда, в 2007-м многие нынешние раскольники уверяли, что за слабым Пашковским, постоянно меняющим свои убеждения, все равно никто никогда не пойдет. Но потом все же «смирились» и пошли за ним – ведь это давало возможность продолжать жить по изращенному в 1947 году неканоничному Уставу. Видимо, соблазн владеть церковной собственностью и мнить себя вершителями церковных дел оказался непреодолимо велик…

Окончательное возвращение первого русского храма в Южной Америки в Русскую Церковь ждет своего часа. Однажды историческая справедливость будет восстановлена, но это произойдет только когда Господь сочтет нас, русских людей, достойных этого. Будем молиться, чтобы скорее приблизилось чаемое нашими отцами и предшественниками, ведь еще в 1949 году Приходской Совет Воскресенского кафедрального собора в Буэнос-Айресе, Аргентинской Епархии РПЦЗ заявил,, что когда произойдёт воссоединение двух частей РПЦ, Храм Святой Троицы должен будет снова принадлежать всей полноте РПЦ. И это обязательно произойдет, когда возродится колокольный звон по всей России.